* * *
Ещё даёт Господь мне дни,
Ещё не рвут мне сердце муки,
И не растаскивают мухи
Глаза потухшие мои.
Зачем Господь меня хранит?
Да что же сделал я такого?
Жил звука ради, ради слова,
Ломая здешних дней гранит.
* * *
Не верь, что здесь огнём пытают,
Что только скрежеты во мгле…
А я по-прежнему считаю, —
Не так уж плохо на земле.
И пусть шуршит осенней сушью
Тебе во след густой бурьян,
Не верь, что из дробинок души,
И всюду выстрелы гремят,
Что льды корысти не растают,
Что гаснет доброе в золе.
А я по-прежнему считаю, —
Не так уж плохо на земле.
* * *
Кто-то ужасно боится могилы,
Кто-то нечистой, неведомой силы,
Та, что в подвале таится, в сусеке...
А надо боятся зла в человеке.
* * *
Небо на леса плечи, —
Видно, что тяжкий труд.
Черными полотенцами
Птицы на сером ветру.
Криков их гулкая осипь,
Это сама тоска...
Осень ты, поздняя осень.
Позже уже не сыскать.
* * *
Есть другие части света,
Только для чего мне это?
* * *
Солнце само замерзло,
Внешне сверкает оно.
Поздно, конечно, поздно.
Скоро будет темно.
Будут сверкать звезды,
Чёрную теша гладь.
Поздно, конечно, поздно.
Надо рассвета ждать.
* * *
Ты, пришедший с улыбкой,
Скоро печаль унесёшь.
Видишь — какая зыбкость?
Тучит и будет дождь.
Снова куда-то стаи,
Снова листвы дрожь.
Ты ничего не оставишь,
И ничего не возьмёшь.
* * *
Как много прошло по свету,
Свои растеряв дни;
И вот их в помине нету,
Исчезли для жизни они…
Живём в духоте, без отдушин,
Промотан и день, и час.
Наверно, их бедные души
Жалеючи смотрят на нас.
* * *
Запутался в гриве полдня,
Прошедшее словно миг,
И лишь об одном помня,
Что ты ничего не достиг.
Налить усталости чарку,
На свой оглянуться путь.
И это совсем не случайно…
Как хочется отдохнуть.
* * *
Вы ищите стойко потери,
Вас делит душа и корыто.
Стучитесь не в те двери,
Те, чаще всего закрыты.
Желания многоваттные,
Терпения ваше в зелени.
Вы сами и виноваты
За собственное невезение.
* * *
Рыжий щенок кудлатый
Мячиком катится вниз.
Вот наступили на лапу,
Слышен его визг.
Быстро боль отъелозит,
Знать, невелик запас.
Сохнут щенка слезы,
Хвостик уже в пляс.
* * *
Эти слова «обыденность»,
«Размеренность», «польза», «торг».
Разве за них были мы?
Им отдавали восторг?
Откуда гроза ударит?
В хоромах мы, в шалаше?
Бунинское: «Тоска, барин...»
Свойственно русской душе.
* * *
Я для прошлого умер,
Просто лег и не встал;
Не дожил, недодумал,
И смертельно устал.
Как устал не заметил,
В удивлении родня.
Не на этом я свете...
Ты ушла от меня.
* * *
Мне бы опять в карапузость,
Только опять запретят.
Сбросить забот обузу,
Ну, на недельку хотя б.
Полем пройтись не грусти,
В прочих красивых местах.
Ах, ну зачем я выросший?
Под потолочным стал?
* * *
По дороге снова. По дороге снова.
Все ещё рокочет вздымленный мотор.
Кто-то и находит до сих пор подковы,
Но на этом месте у меня затор.
Я ещё устану и сойду с откоса,
А пока что дождик хлещет по плащу,
А пока — дорога, значит, нет вопроса.
Я свою подкову на земле ищу.
* * *
Довольства лицо — таллер —
Не часто бросает в дрожь;
Над ним усмехаться не станем,
Оно не этично все ж.
Иной стороной признано,
Это не пыль в горсти:
Таллером оптимизма
Кто-то должен цвести.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Religious trolling (религиозные тролли) - Николай Николаевич Не трать время на то, что в скором времени тебя разочарует. Общение с Богом ничем заменить нельзя. Это не чтение Библии. Если бы так просто было найти Бога, то не стоило об этом говорить. Интернет это не только средство для нашего приятного время провождения и как бы распространитель благой вести. Он вор человеческих душ. Можешь в этом не сомневаться. Слова: «Отойдите от Меня Я вас не знал», исходят из этого.
Теология : Альфред Великий. Боэциевы песни (фрагменты) - Виктор Заславский Альфред Великий (849-899) был королем Уессекса (одного из англосаксонских королевств) и помимо успешной борьбы с завоевателями-викингами заботился о церкви и системе образования в стране. Он не только всячески спонсировал ученых монахов, но и сам усиленно трудился на ниве образования. Альфреду Великому принадлежат переводы Орозия Павла, Беды Достопочтенного, Григория Великого, Августина и Боэция. Как переводчик Альфред весьма интересен не только историку, но и филологу, и литературоведу. Переводя на родной язык богословские и философские тексты, король позволял себе фантазировать над текстом, дополняя его своими вставками. Естественно, что работая над "Утешением философией" Боэция, Альфред перевел трактат более, чем вольно: многое упростил, делая скорее не перевод Боэция, но толкование его, дабы сделать понятным неискушенным в античной философии умам. Поэтому в его обработке "Утешение" гораздо больше напоминает библейскую книгу Иова.
"Боэциевы песни" появились одновременно с прозаическим переводом "Утешения" (где стихи переведены прозой) и являют собой интереснейший образец античной мудрости, преломленной в призме миросозерцания христиан-англосаксов - вчерашних варваров. Неизвестна причина, по которой стихи и проза, так гармонично чередующиеся в латинском оригинале "Утешения", были разделены англосаксами. Вероятно, корень разгадки кроется в том, что для древнеанглийского языка литературная проза была явлением новым и возникновением ее мы обязаны именно переводам короля Альфреда. Делая прозаические переводы, король был новатором, и потому решил в новаторстве не переусердствовать, соединяя понятный всем стих с новой и чуждой глазу прозой. Кроме того, возможно, что Альфред, будучи сам англосаксом, не понимал смешанных прозаическо-стихотворных текстов и решил, что лучше будет сделать два отдельных произведения - прозаический трактат и назидательную поэму. Как бы там ни было, в замыслах своих король преуспел. "Боэциевы песни" - блестящий образец древнеанглийской прозы и, похоже, единственный случай переложения латинских метров германским аллитерационным стихом. Присочинив немало к Боэцию, Альфред Великий смог создать самостоятельное литературное произведение, наверняка интересное не только историкам, но и всем, кто хоть когда-то задумывался о Боге, о вечности, человечских страданиях и смысле жизни.
